Рэкет и система «крыш» в России начала 1990-х годов

Диалог героев романа отражает реалии криминального мира России 1993 года, когда рэкет превратился из хаотичных поборов в организованную систему силового предпринимательства.

1988 год: рождение легального предпринимательства и рэкета

26 мая 1988 года Верховный Совет СССР принял исторический закон N 8998-XI «О кооперации в СССР», впервые со времен НЭПа разрешивший создание частных предприятий. Этот закон стал переломным моментом в экономической истории страны и одновременно — точкой отсчета для развития организованной преступности.

Поначалу условия для предпринимателей были весьма либеральными: патент на открытие кооператива стоил всего 5 рублей, налоги составляли минимальные 3% с выручки. Статья 10 закона даже гласила: «Вмешательство в хозяйственную или иную деятельность кооперативов со стороны государственных органов не допускается». Поскольку идея получила отмашку с самого верха, действовал принцип: разрешено все, что не запрещено.

Кооперативная лихорадка

К моменту принятия закона только в Москве уже насчитывалось около 550 кооперативов, созданных в порядке эксперимента. После официального разрешения их число стало расти лавинообразно. Кооперативы занимались всем — от производства товаров народного потребления до общественного питания и бытового обслуживания.

Поначалу царила настоящая эйфория. Первые кооператоры зарабатывали баснословные по советским меркам деньги. Если средняя зарплата в стране составляла 200-250 рублей, то успешные кооператоры могли получать 1000-1500 рублей в месяц, а некоторые — и того больше. «Варёнки» (вареные джинсы) в конце 1980-х были последним писком моды и уходили влёт, принося торговцам огромные прибыли.

Для «страны победившего социализма» само существование людей, открыто зарабатывающих большие деньги частным предпринимательством, было революцией в сознании. Статья 25 закона, гласившая: «Кооператив самостоятельно определяет формы и системы оплаты труда членов кооператива», давала небывалую экономическую свободу.

Появление первых рэкетиров

Успех кооператоров не остался незамеченным криминальным миром. Уже к концу 1988 года к процветающим торговцам и производителям начали приходить «серьезные ребята», предлагающие свои услуги по «охране» бизнеса. Криминальные элементы быстро поняли, что появился новый источник дохода — люди с деньгами, которые не могли рассчитывать на защиту государства.

Рэкет развивался по отработанной схеме: сначала «профилактическая беседа» с предпринимателем, потом демонстрация силы (битье стекол, порча товара), а в случае отказа — физическое воздействие. Методы были жестокими: популярными стали пытки раскаленным утюгом и систематические избиения, не оставлявшие шансов отказаться от предложений рэкетиров.

Одним из символов этого времени стал Рижский рынок на проспекте Мира, который власти задумывали как «островок цивилизованной торговли». Однако очень быстро он попал в поле зрения валютчиков, фарцовщиков, спекулянтов и рэкетиров. Между торговыми рядами стали шагать бритоголовые спортсмены из подмосковных Люберец, предлагавшие продавцам свои услуги по «крышеванию».

Государственное давление на кооператоров

Не успев опериться, кооперативный сектор оказался под сильнейшим прессингом. Расширив рамки свободы, государство тут же принялось отыгрывать назад. Еще до принятия закона, в марте 1988 года, правительство ввело драконовский налог на личные доходы кооператоров: 30% в диапазоне от 500 до 700 рублей в месяц, 70% — от 1000 до 1500 рублей, 90% — на все свыше 1500 рублей.

Параллельно с налоговым прессингом началась и борьба с рэкетом, который к тому времени уже захлестнул кооперативное движение по всей стране.

Первая кровь: «стрелка» 22 января 1988 года

22 января 1988 года в Москве произошло событие, которое стало поворотным в истории советской организованной преступности. На Большой Академической улице состоялось первое в истории СССР открытое вооруженное столкновение преступных группировок — Люберецкой и Долгопрудненской ОПГ.

Конфликт разгорелся из-за права собирать мзду с торговцев того самого Рижского рынка. Участники конкурирующих группировок решили на очной встрече — «стрелке» на бандитском жаргоне — выяснить, кто из них будет контролировать этот лакомый кусок. Однако конструктивных переговоров не получилось, и стрелка быстро превратилась в разборку со стрельбой и автомобильной погоней по ночным улицам столицы.

Численный перевес оказался на стороне «люберецких», и «долгопрудненские» предприняли тактический маневр отхода на автомобиле ВАЗ-2101. Погоня продолжалась недолго: на повороте на улицу Зои и Александра Космодемьянских одна из пуль пробила колесо «копейки» — автомобиль врезался в дерево. Из преследовавших машин выскочили «люберецкие», вооруженные обрезками арматуры, и методично избили конкурентов. Пострадавшие отделались ранениями различной степени тяжести, один лишился глаза.

Первые аресты рэкетиров

После этой громкой во всех смыслах истории факт существования в столице преступных сообществ стал очевиден даже тем, кто до последнего отрицал наличие в СССР организованной преступности. Правоохранители смогли установить участников дерзкой выходки по горячим следам.

Среди арестованных оказался кандидат в мастера спорта по боксу и один из лидеров Люберецкой ОПГ Сергей Аксенов, известный в криминальных кругах как Аксен. Несмотря на то что «жертвы», желая лично расправиться с обидчиками, не стали писать заявление, всех нападавших арестовали.

Подробности «стрелки» и ее предыстория остались вне судебного разбирательства, поскольку само существование мафии, рэкетеров и организованной преступности официально в те годы не признавалось. Такие понятия отсутствовали в Уголовном кодексе. Однако обвинительные приговоры «люберецким» в народе окрестили началом борьбы с ОПГ.

Чича и первая волна рэкетиров

Персонаж романа Чича относится именно к этой первой волне рэкетиров 1988 года. Как и многие другие представители зарождающегося криминального бизнеса, он попал под репрессии власти, которая пыталась задавить в зародыше новое для СССР явление организованного вымогательства.

Типичный срок для рэкетиров первой волны составлял именно 5 лет — достаточно суровое наказание, призванное отпугнуть других от подобной деятельности. Осужденных в 1988 году по делам о вымогательстве и организованной преступности отправляли в колонии строгого режима, где они знакомились с традиционными «зоновскими» понятиями и устанавливали связи с ворами в законе.

Характерно, что многие из них получили статус «авторитетов» именно в тюрьме, где криминальная иерархия была более четко выражена, чем на свободе. Срок заключения стал для них своеобразным «университетом» преступного мира.

1993 год: возвращение первой волны

К 1993 году, когда происходит действие романа, первая волна рэкетиров 1988 года начала выходить на свободу, отбыв свои пятилетние сроки. Однако мир, в который они вернулись, кардинально изменился. То, что в 1988 году было новым и неорганизованным явлением, к 1993 году превратилось в четко структурированную систему с территориальным разделением, устоявшимися правилами и жесткой иерархией.

Именно об этом и говорит Жорик своему старому знакомому: «Пять лет прошло. Все изменилось. Напрочь». Те методы, которые работали в 1988 году — простое запугивание и вымогательство, — к 1993 году стали неэффективными и даже опасными. Система криминальных «крыш» была уже настолько развита, что попытка «наехать» на чужой бизнес рассматривалась как посягательство на сферу влияния конкурирующей ОПГ.

«Кисловодская конвенция» 1979 года

Организованный рэкет в СССР имел свою предысторию. Значительной вехой стала сходка воров в законе и цеховиков в 1979 году в Кисловодске, когда неорганизованные поборы были заменены планомерной выплатой подпольными предпринимателями 10% («десятина») от доходов в обмен на гарантированную безопасность от преступного мира.

«Кисловодская конвенция» первоначально действовала только в южных регионах СССР, но постепенно стала образцом для других территорий. Поскольку предприниматели не получали правовой поддержки (статью 148 УК РСФСР, объявляющую предпринимательство преступлением, отменили лишь в декабре 1991 года), они были вынуждены сотрудничать с организованной преступностью.

Первые «разборки»: дело 1988 года

22 января 1988 года в Москве произошло первое открытое вооруженное столкновение преступных группировок — Люберецкой и Долгопрудненской ОПГ. Конфликт разгорелся из-за права собирать мзду с торговцев Рижского рынка. После автомобильной погони со стрельбой по ночным улицам столицы факт существования организованной преступности стал очевидным даже для скептиков.

Это событие стало катализатором для признания проблемы на государственном уровне. Подполковник милиции Александр Гуров в интервью «Литературной газете» впервые открыто заявил о существовании мафии в СССР, что привело к созданию специального подразделения по борьбе с организованной преступностью.

Система «крыш» к 1993 году

К 1993 году, когда происходит действие романа, рэкет эволюционировал в сложную систему «крыш». Слова Жорика — «Сейчас все коммерсы под крышами» — точно отражают ситуацию того времени. Хаотичные поборы конца 1980-х превратились в организованную систему силового предпринимательства.

Основные характеристики системы к 1993 году:

• Территориальное разделение — каждая группировка контролировала определенные районы и сферы бизнеса
• Регулярные платежи — вместо разовых поборов устанавливались постоянные «налоги»
• Конкуренция между «крышами» — бандитские группировки соперничали с милицейскими структурами за право «защищать» бизнес
• Жесткие санкции — нарушение договоренностей каралось не административно, а физически

Эволюция преступного мира

Предупреждение Жорика — «деловые давно прикручены, на успех рвануть не получится» — отражает важную трансформацию криминального мира. К 1993 году сформировалась иерархическая система, где:

«Деловые» (предприниматели) были интегрированы в криминальную экосистему и находились под контролем определенных группировок. Попытки «наехать» на чужой бизнес рассматривались не как обычное вымогательство, а как посягательство на сферу влияния конкурирующей ОПГ.

Ответственность перед «своими» — как говорит Жорик, «разбираться с тобой будет не ментовка, а серьезные ребята». Это означало, что нарушение криминальных договоренностей влекло более серьезные последствия, чем уголовное преследование.

Масштабы явления

К середине 1990-х годов под контролем бандитских крыш находилось около 85% коммерческих предприятий (практически все, кроме охранных структур или работающих под прямым покровительством правоохранительных органов). При этом, по данным социологических опросов, с силовыми вымогательствами напрямую сталкивались только 30-45% предпринимателей.

Эта статистика показывает, что система «крыш» была не просто вымогательством, а формой теневого регулирования экономических отношений в условиях слабости государственных институтов.

Жаргон и терминология

В диалоге героев присутствуют характерные для того времени термины:

• «Наезд» — агрессивное давление, вымогательство
• «Лавэ подрезал» — украл деньги, нарушил финансовые договоренности
• «На характер взять» — запугать, принудить силой
• «Накрыть» — наказать, расправиться

Этот сленг отражал специфическую культуру криминального мира, где экономические отношения регулировались через систему неформальных норм и силовых методов принуждения.

Типы «крыш» и их специализация

К 1993 году сформировались различные типы криминальных «крыш», каждая со своей специализацией:

Бандитские группировки — классические ОПГ, контролировавшие определенные территории или сферы бизнеса. Наиболее известными были Солнцевская, Измайловская, Люберецкая, Долгопрудненская группировки в Москве, а также этнические ОПГ (чеченские, азербайджанские, грузинские).

Милицейские «крыши» — коррумпированные сотрудники правоохранительных органов, предоставлявшие защиту за определенную плату. Их услуги считались более надежными, поскольку они могли влиять на ход уголовных дел.

Смешанные структуры — симбиоз криминала и правоохранителей, когда бывшие сотрудники МВД создавали собственные «охранные» фирмы, используя связи в органах.

Экономика рэкета

Размер «дани» варьировался в зависимости от типа бизнеса и региона. Обычно это составляло:

• Торговля — 10-30% от оборота
• Общественное питание — 15-25% от выручки
• Производство — 5-15% от прибыли
• Финансовые операции — до 50% от сделки

Кроме регулярных платежей, предприниматели несли дополнительные расходы: оплачивали «разборки» с конкурентами, «решение вопросов» с чиновниками, компенсацию ущерба при криминальных конфликтах.

Методы принуждения

Система «крыш» держалась на страхе перед физическим воздействием. Арсенал методов включал:

Психологическое давление — демонстрация силы, угрозы, порча имущества. Часто использовались «предупредительные» акции: битье стекол, поджоги автомобилей, избиение сотрудников.

Физическое воздействие — от избиений до калечения. Популярными были пытки раскаленным утюгом, переломы конечностей, характерные увечья («отрезать палец», «разбить коленные чашечки»).

Убийства — крайняя мера, применявшаяся при серьезных нарушениях «понятий» или отказе платить после неоднократных предупреждений.

Криминальные авторитеты эпохи

К 1993 году сформировалась иерархия криминальных лидеров. Наиболее влиятельными считались:

Валерий Длугач «Глобус» — лидер Бауманской ОПГ, один из родоначальников московского рэкета. Убит в 1993 году возле спорткомплекса «Олимпийский».

Сергей Аксенов «Аксен» — один из лидеров Люберецкой ОПГ, участник первой вооруженной «разборки» 1988 года, кандидат в мастера спорта по боксу.

Вячеслав Иванькин «Япончик» — лидер Измайловской ОПГ, контролировавший значительную часть московского криминального мира.

Территориальное деление Москвы

К 1993 году Москва была четко поделена между основными группировками:

• Восток — Измайловская ОПГ (Измайлово, Соколиники, Преображенское)
• Юго-восток — Люберецкая ОПГ (выходы в Люберцы, Перово, Новогиреево)
• Юг — Солнцевская ОПГ (Солнцево, Ясенево, Теплый Стан)
• Центр и Север — зоны влияния чеченских и кавказских группировок
• Запад — Долгопрудненская и другие группировки

Нарушение территориальных границ без согласования могло привести к серьезному конфликту, что и имел в виду Жорик, говоря о «наезде на своих».

Социальная база рэкета

Кадровую базу ОПГ составляли:

Спортсмены — боксеры, борцы, тяжелоатлеты, культуристы. Спортивные секции стали кузницей кадров для группировок.

Демобилизованные военные — особенно участники афганской войны, обладавшие боевым опытом и психологической устойчивостью.

«Зоновские» — отбывшие сроки заключения, знакомые с тюремными «понятиями» и иерархией.

Молодежь из рабочих районов — особенно из Люберец, где сформировалась целая субкультура «качков».

Противостояние правоохранительных органов

Милиция долгое время была не готова к борьбе с организованной преступностью. Основные проблемы:

Отсутствие соответствующих статей в УК — понятие «организованная преступность» официально не существовало до начала 1990-х.

Коррупция — многие сотрудники милиции сами были связаны с ОПГ или получали от них деньги.

Недостаток ресурсов — преступники часто были лучше вооружены и обеспечены финансово, чем милиционеры.

Создание в 1988 году 6-го главного управления МВД по борьбе с организованной преступностью под руководством А.И. Гурова стало первым серьезным шагом в противостоянии рэкету.

Культурное влияние

Рэкет 1990-х оказал значительное влияние на российскую культуру:

Язык — многие слова из криминального жаргона вошли в общеупотребительную речь: «разборка», «наезд», «крыша», «стрелка».

Мода — «братский» стиль одежды (спортивные костюмы, кожаные куртки, золотые цепи) стал популярен среди молодежи.

Поведенческие модели — «понятия» и воровские традиции проникли в молодежную среду, формируя особый кодекс поведения.

Международные связи

К 1993 году российские ОПГ начали активно устанавливать связи с зарубежными криминальными структурами:

• Италия — контакты с сицилийской мафией
• США — связи с русскоязычной организованной преступностью
• Германия — сотрудничество с турецкими группировками
• Израиль — отмывание денег через банковские структуры

Заключение

Диалог в романе точно передает атмосферу 1993 года, когда рэкет из примитивного вымогательства превратился в сложную систему теневого регулирования экономики. Слова Жорика отражают зрелость этой системы: появились четкие правила игры, территориальное разделение сфер влияния, и нарушение этих неписаных законов влекло серьезные последствия.

Система «крыш» стала ответом криминального мира на правовой вакуум переходного периода, когда государство еще не могло эффективно защищать права собственности и регулировать экономические отношения, но уже не препятствовало частному предпринимательству. Этот феномен оказал глубокое влияние на формирование российского капитализма и до сих пор отражается в деловой культуре страны.