Новоселье

Через сорок два часа я был в Москве.

День начинался с веселого солнечного света. Погода позволяла ходить пешком. Я пристроил Федю на первую попавшуюся автостоянку и, не теряя ни секунды, начал готовиться к изъятию печати. Сначала придумал название операции. «Вторая печать». Просто и со вкусом. Потом накидал в голове примерный план действий. Первым пунктом плана наметил подготовку, которую в свою очередь поделил на три подпункта: а – матобеспечение, б – получение информации, в – принятие решения.

Второй пункт плана – непосредственно изъятие.

Третий пункт – эвакуация в Гамбург.

Четвертый пункт – перевод денег из «Коммерцбанка» в «Хайдеманн».

Пятый пункт – возвращение к Романычу.

Многовато пунктов получилось, и оптичить все будет не просто. Реальным казалось только выполнение первого пункта. Остальные бликовали где-то вдали чуть видными всполохами, призрачными, как квартира для каждой советской семьи к двухтысячному году. Хм…

Я выбросил из головы все посторонние мысли и приступил к выполнению первого подпункта первого пункта. На удивление, это оказалось нелегким делом. Мои дорожные чеки никто обналичивать не желал. Утро и день ушли на бестолковое общение с разнообразными служащими разнообразных контор. Только к вечеру удалось получить наличными четыре тысячи восемьсот долларов. Черт знает что такое! Негодуя и недоумевая, я рассовал деньги по карманам, купил рекламную газетку и из ближайшего таксофона позвонил в бюро недвижимости. Там меня внимательно выслушали, потом подробно расспросили о возможных пожеланиях и в самом конце предложили на выбор три варианта. Я остановился на самом быстром. Двухкомнатную квартиру в Нагатино можно было снять в тот же вечер. «Так чего ж тянем резину?» – спросил я даму, беседовавшую со мной, и договорился о немедленной встрече с хозяином квартиры.

Квартиру снять оказалось гораздо легче, чем выставить из нее хозяина. Тот, незатейливый фрезеровщик с ЗИЛа, никак не мог угомониться, настойчиво требовал от меня распития бутылки коньяка за новоселье, а то житья не будет. Бутылку я купил по его просьбе полчаса назад, после того как рассчитался с ним и девушкой-маклером. Маклерша, кстати, сразу после этого ускакала, а хозяин остался сидеть на кухне. Ноги держали его неуверенно, но речевой аппарат еще функционировал. “Одну бутылку два раза не пьют, – поучал он меня. – Давай разливай до конца!”

В конце концов я, применив некое усилие, выставил его из квартиры. Сказал: “Деньги не потеряй!” и захлопнул дверь. На дребезжанье звонка, долгое и настойчивое, я не реагировал. Ходил по квартире, знакомился с обстановкой. Одна кровать, один диван, одно кресло, один стул, один табурет на кухне, там же один стол и один холодильник, в прихожей один телефон, в большой комнате один телевизор… Практически все вещи пребывали в единственном числе. Видимо, чтобы легче было считать потом. Когда трезвон прекратился и топот удалявшихся шагов подтвердил уход хозяина, я разделся и лег спать.

Утром я первым делом перегнал Федю на стоянку под окнами. Разговорился с мужиками-автомобилистами и уяснил что почем в Москве при езде с импортными номерами. Намотал на ус полученную информацию и в ближайшем обменном пункте обменял пятьсот баксов на рубли, заготовил пачечку купюр на случай непредвиденных встреч с органами. Потом прикинув, что многовато получается, я пачечку уполовинил. Прошвырнулся по окрестным магазинам, прикупил кое-какую хозяйственную мелочевку, по рынку побродил. В итоге затарился так, что рук не хватило. Вернулся домой навьюченным верблюдом,.

После обеда, изготовленного на скорую руку, я полистал давешний рекламный вестник и покряхтел над ценами. Однако! Ого-го!

Душа скрипела, нутро сопротивлялось как могло, я совершил над собой насилие:

– Алло. Девушка, добрый день. Тут написано: продажа сотовых телефонов с выездом к покупателю. Верно попал? Ага, я как раз покупатель. Да-да. Только, знаете ли, у меня дача в Кущино. Сигнал до дачи дойдет? Гарантируете? Точно? Какой еще сонет? Мне без разницы. А если не дойдет? Могу вернуть? Спасибо. Не могли бы выслать ко мне агента? Да, записывайте адрес…

Короче, провел день в хлопотах, побывал в шкуре простой московской домохозяйки.

Вечером, поздним, черным, беззвездным, я расположился на кухоньке за столом. У соседей за стеной какофонил какой-то русскоязычный рок-коллектив, мне неведомый, и мешал сосредоточиться. Я рассматривал темень за окном, хмурился, вспоминал Романыча, свое развеселое житье-бытье на Сан-Марко… Солнце, воздух, пальмы, море… Вздыхал и кое-как черкал карандашом карту Подмосковья, тыкал в нее циркулем, чесал указательным пальцем макушку… Я тосковал по далекому острову и осуществлял разработку разведывательных мероприятий, которые, как учил Ханс, предшествуют непосредственно моменту принятия решения… Мудрено выражался, чертяка, земля ему пухом.

На разведку мной отводилось от трех дней до одной недели. В зависимости от обстоятельств.