Засада

Затаился очень просто – на всю наличность купил бутылку “Джим Бима” и выдул ее без остатка. Только алкоголь мог помочь в борьбе с животным страхом, пробившим насквозь. Когда мозги перестали соображать – сорок градусов внутри и сорок градусов снаружи быстро сделали свое дело – я кое-как добрался до самого дальнего пляжа и там под пальмами уснул. Вернее, захлебнулся тяжелой дремой. Несмотря на то, что мозг туманился и пенился, слух был обострен. До меня долетали все звуки, способные долететь до этого пустынного уголка. Уверен, если бы в ста метрах щелкнул курок, я моментально вскочил бы на ноги и отпрыгнул в близкие заросли. Все-таки в минуты смертельной опасности не так-то легко отключиться и…

Что такое?

Что?

Опять?

Где-то рядом заскрипел песок.

Кто может пробираться сюда?

Я попытался разлепить глаза и не успел сделать это. Вместе с щелчком совсем близкой собачки предохранителя, мое тело само, без посторонней помощи, без какой-либо команды из головы, нырнуло в скопление растительности, произраставшей неподалеку. Нырнуло с закрытыми глазами, наугад. Вынырнуло уже с открытыми глазами, но толку было чуть. Я бежал прочь, не разбирая дороги. Ноги сами несли меня куда хотели. Ничего с таким положением вещей я поделать не мог до тех пор, пока не оказался в густых, почти непроходимых зарослях бамбука или как его… В общем, кругом колосились джунгли, и только там, в беспросветном множестве цветов, листвы и колючек, я смог перевести дух и немного прийти в себя. Алкоголь выветрился из организма, голова начала соображать и как будто бы управлять исцарапанным телом, действовавшим до того на автопилоте.

Я затаил дыхание и прислушался к доносившимся звукам. Сквозь щебет птиц и шуршание листвы я расслышал далекий треск и шелест. Источник шума находился метрах в пятидесяти позади. Я обернулся и присел на корточки. Было ясно, что преследователь ориентируется по коридору из мятой листвы, оставленному мной. Надо перехитрить врага. Я на корточках тихо, осторожно пробрался на десять метров назад и отскочил в сторону, за близкое дерево. Там я замер.

Вскоре близкий шум подсказал, что – так и есть! – кто-то нехороший идет по моим следам. Как только мимо проследовал коренастый мужик с автоматом в руке, я прыгнул на него. Схватка длилась секунд пять, не больше. Автоматчик со вспоротым брюхом повалился на землю. Не имело для него никакого смысла таскать за голенищем сапога финский нож. Финкой, оказавшейся в моей руке совершенно закономерно, я и вскрыл его брюшную полость.

Есть!

В остекленевших глазах автоматчика на века застыло удивление напополам с ужасом. Я закрыл ему веки и, прежде чем забрать автомат, обшарил карманы убитого. Ничего примечательного я в них не обнаружил. Хм. Вот если бы там были какие-нибудь инструкции от Магды или полный список всех ее подручных, прибывших сюда… Нервный смешок пробил меня на мгновение и тут же исчез. Магда прибыла, ясный перец, не с одним громилой. Как минимум отделение нужно отрядить для успешной охоты на меня. А то и взвод.

Я покрутил в руке автомат странной конструкции. Где я мог наблюдать такой колченогий инструмент? В кино? Шмайсер? Эге-ге. Похоже, именно он. Нестандартное оружие для местного климата. К чему бы это?

До ответа я не додумался. До меня долетели отголоски далеких криков. Что-то вроде: «Ау, братец Иванушка!» Как будто кого-то искали… Черт! Искали поверженного вояку, не иначе.

Я сориентировался, в какой стороне остался пляж, и быстро зашагал в противоположном направлении, вглубь острова. Голоса оказались сзади и чуть левее. Я глянул на тонкие солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь листву. Угол падения света равнялся примерно семидесяти градусам в направлении от левого плеча к носку правого шлепанца. Я чертыхнулся: «Не мог обуться нормально,» и принял вправо, чтобы солнце било прямо в затылок. Движение в выбранном направлении обещало удаление от преследователей по самому краткому пути. Жаль, что идти придется в гору.

Я попер вперед и выше, при этом тщательно следя за тем, чтобы солнце все время оставалось позади меня. Заблудиться во время смертельной погони мне не улыбалось.

Прошло минут двадцать.

Обливаясь потом, задыхаясь, вспоминая прежнюю жизнь и просто матерясь, я добрался-таки до вершины покоряемой горы и порадовался. Я был на верхней точке острова один. Никакие посторонние звуки до меня не долетали. Однако расслабляться время не пришло. Я чуть порыскал по окрестностям и нашел то, что искал. Узкая тропинка вывела сквозь густой кустарник к поляне, полста метров на полста, бывшей стройплощадке. Поляна была как будто создана для ведения боевых действий. Пара полуразрушенных строений из серого кирпича плюс десяток железобетонных конструкций, разбросанных там и сям, удачно разнообразили ландшафт. Пострелять можно было в комфортных условиях. Залечь я приготовился около кирпичной будки, которая мирно осыпалась в верхней точке поляны. Вокруг будки был навален строительный хлам: какие-то металлические конструкции, бетонные столбики, обломки кирпичей и прочий шлак. Из-за мусора, изрядно поросшего травой, открывался превосходный вид на происходящее внизу. Бойцы, шедшие по моим следам, оказывались как на ладони. Причем выход на оперативный простор, то есть на поляну, был для них очень неприятен. Тропу зажимали с двух сторон плотные заросли кустарника, и рассеяться цепью вне пределов моей видимости они не могли. Для этого нужно было выйти на простреливаемую пустошь или вернуться назад, приблизительно метров на сто, и там, ориентируясь по компасу, пытаться обойти меня с тыла, но…

… но самое интересное я припас именно на этот случай.

Я еще раз окинул взглядом полянку. Когда меня обойдут с тыла, я горевать не буду. Я вспомню, что строили здесь двадцать лет назад не абы что, а, натурально, канатную дорогу. И – примечательная деталь! – дорогу построили, но использовать забыли. Меня Романыч как-то приводил сюда, демонстрировал памятник чужому головотяпству. Кому она нужна, эта дорога? Кто будет сюда подниматься? Вот спускаться, да. Очень весело. Романыч показал, как при наличии металлической скобы можно достичь подножия горы за одну минуту. Главное, пальцы не разжимать с испугу. Свист ветра в ушах ого-го какой будет.

Я вспомнил полугодичной давности спуск и улыбнулся. В конечной точке спуска будут ждать меня спасательная станция, десяток баров и полицейский участок, где дежурят сегодня мои сердечные друзья Таб и Вилли! А если двух друзей окажется маловато, сяду в их моторку и умчусь куда подале.

Я, согнав улыбку, пожалел, что нет возможности пристрелять перед боем, как положено, автомат. Каждое оружие имеет свои особенности, и знать их желательно до того, как они свалятся на твою голову. Может, у автомата пули вылетают в обратном направлении. Шутка. Уже нервное…

Сколько будет преследователей?

Сколько патронов у меня?

Да.

Я покрутил головой.

Отвык, расслабился, совсем тюфяком стал. Первым делом надо было проверять магазин на наличие боезапаса, а не лазить по чужим карманам.

Я подержал на весу автомат и прикинул, что магазин, похоже, полон. Значит, удирать к друзьям-копам сейчас не время. Ни к чему. Сначала поиграем в войнушку, выясним сколько воинов отправила за мной Магда. Если их количество окажется незначительным, перейдем в наступление, а там…

До меня долетел чуть заметный шелест травы. Даже не шелест, а предчувствие шелеста. Слух был напряжен до предела и улавливал самые незначительные колебания воздуха. Я приподнял голову и увидел крадущегося по поляне бойца в камуфляже. Сзади него стоял второй, внешне близнец первого. Стоял не просто так. Он внимательно, сектор за сектором, ощупывал глазами заросли и конструкции вокруг меня. Автомат в его руках был готов к стрельбе. Полусогнутые ноги, словно сжатые пружины, ждали сигнал опасности. В любой момент боец мог отпрыгнуть назад, в спасительные кусты, и оттуда облить меня с ног до головы свинцом. Мастера. А меня вот в джунглях воевать не учили. Жаль.

Я привстал на колено, осторожно поднял автомат, прицелился и с тридцати метров короткой очередью свалил ближнего ко мне специалиста. Тот, несмотря на всю свою ученость, рухнул как подкошенный. Без звука расслабил ноги и мешком опустился прямо под себя. Хороший признак. Боец был сражен наповал.

Я перевел ствол в сторону второго и… Так и есть. Того в пределах видимости не оказалось. Тут же вокруг меня защелкали пули. Я упал плашмя на землю и откатился в сторону метров на пять. Там, за очередным железобетонным блоком, я мог в относительной безопасности перевести дух и подготовиться ко второму акту боевых действий.

Стрельба, суматошная и беспорядочная, тем временем прекратилась. Враги, похоже, решали, какие шаги предпринимать. Я глянул на часы и зафиксировал время с точностью до секунды. Если война будет вестись по всем канонам стратегии и тактики, через три минуты меня возьмут в кольцо. Не плохо было бы приготовиться к такому развитию событий. Я порыскал взглядом вокруг себя и увидел то, что искал: металлическую скобку.

Надо запомнить место.

Через минуту снова раздались выстрелы. Стреляли в мою сторону из двух стволов. Впрочем, стрельба была не прицельная, палили в белый свет как в копейку. Видимо, прикрывали группу захвата. Я выглянул из-за блока и – так и есть! – увидел бойца, который, забирая вправо от меня, бежал от тропы к недалекой траншее. Траншея давным-давно осыпалась, заросла травой, но была способна укрыть хоть дюжину вояк. Добравшись до туда, боец запросто мог устроить мне развеселую жизнь. Я прицелился и плавно нажал на спусковой крючок. Мишень, громко вскрикнув, кубарем покатилась по траве и, совсем мне не видная, затихла. В ту же секунду все пространство вокруг засвистело, защелкало. Меня обсыпало щебенкой, грунтом, еще какой-то дрянью. Я снова перекатился вправо и рассмотрел поле боя. Метрах в двадцати, между мною и стрелявшими, нервно колыхалась трава. Видимо, парниша был ранен и теперь приходил в себя, боролся с болью, прощался с жизнью и… что там еще можно делать?

И что будут делать его друзья?

С противоположной стороны поляны прекратилось всякое шевеление. Отступили? Вряд ли.

В унисон моим мыслям та сторона разразилась автоматным огнем и снова затихла.

Прошло ровно две с половиной минуты.

«Сколько же человек в погоне? – задался я в который раз интересным вопросом. – Двоих завалил, еще двое постреливают в мою сторону. А остальные? В общем икс минус четверо в это время обходят меня с тыла. Если не заблудятся, скоро будут здесь.»

В подтверждение случившихся со мной умозаключений совсем рядом послышалось сопение. Я как ящерка скрючился, распластал свое тело меж железок и сучьев, затаился мышкой-норушкой и пронаблюдал камуфлированного автоматчика… потом второго, третьего… десятого… девятнадцатого… Они тихо переговаривались на немецком… Вооружены были шмайсерами… Их мощные башмаки с литой подошвой оставляли отчетливые отпечатки на жирном грунте в метре от моего лица…

Совсем, как в кино про зори здесь тихие.

Бойцы меня не заметили. Вышли на поляну и недоуменно огляделись. Я же поискал глазами трос над собой, потом перевел взгляд вниз в поисках скобы (где-то рядом валялась эта фиговина… где же?.. только что видел!.. где она, черт?!!!) и…

– Здравствуй, красавчик, – вкрадчивый женский голос заставил меня зажмуриться. Тут же в мой висок уперлось холодное дуло пистолета. – Ты проиграл.

– Да, – я кивнул головой.

– …твою мать. Может, зенки откроешь? Хватит валяться свиньей, – голос был уже не женский, а спитой, прокуренный.

Меня саданули тупым ботинком в бок. Будут избивать, пытать, мучать? Я не Марат Казей, я молчать не буду. Я осторожно просунул руку себе за спину – там был пистолет – и…

…в моих распахнувшихся глазах сиянием десятка солнц вспыхнуло удивление напополам с радостью. Надо мной стоял Романыч и пихал меня в бок своим ботинком:

– Ковбой, сучье вымя! Ты почему не у Теда? Я тебя, как человека, попросил помочь, а ты, собачий вертихвост, выходит, болт забил на мою просьбу. Как блядей на тачке катать, так ты первый, а как с ремонтом помочь, так тебя нет! Ты что, не мог предупредить?

– А-а… Э… Ты чего?

– Я тебе дам чего! Обещал помочь с ремонтом тачки? Обещал. Теперь бегом дуй к Теду! Он там с тачкой тра-та-та, а ты в это время здесь тра-ля-ля…

Дальше без перевода.

Я похлопал ушами, поморгал глазами, кое-как принял на себя управление собственными конечностями и тяжело встал. Организм, минуту назад переживший смертельную схватку с пьяным кошмаром, подчинялся с большим трудом. Меня мутило и шатало.

– Замечательно ты надрался, – квалифицированно оценил мое состояние Романыч. – Давай-давай, шевелись, пьяный поросенок.

Он приобнял меня за плечи, и я, поддерживаемый другом, медленно побрел назад, к отелю. Что там меня ждало?

Что?