Потоптавшись и попихавшись, выстроились

Потоптавшись и попихавшись, встали в ряд: три десятка человечков, облаченных в черное и вооруженных мечами. Перед строем встал, потоптал грунт ногами, поводил плечами субъект, похожий на одного из давешних танкистов, точнее, на их командира. Такой же неповоротливый, массивный и зловещий.

– Значит так, огрызки. Оказались здесь? Значит – отбросы общества. Ни на что не годный шлак, говно, – гигант зычно доложил обстановку, прокашлялся и продолжил: – Попробуем слепить из вас конфетку. Железки, которые у вас в руках – это боевое оружие. А то, что у вас на плечах – неизвестно. Может, это головы, а может, кочерыжки. Проверим. Ваша задача – показать, что способны выжить там.

Докладчик махнул рукой и продолжил:

– Тот из вас, кто достанется на корм скоту – отныне и вовек будет этим кормом. Так! Кто отобьется от скотской участи – может считаться перешедшим на следующий уровень. Станет настоящей боевой мартышкой. В общем, задача определена. Вперед, самцы!

Я не понял о чем речь. Совсем. Щит, тяжелый и жесткий, впивался в плечо острым краем и давил на локоть. Меч тоже не являл продукт дизайнерской мысли. Рукоять, холодная и скользкая, неудобная в хвате, так и норовила выскользнуть. Тронув пальцем лезвие меча, я вскрикнул. Оказался острым и показался знакомым. Я повалился в неведомое, то ли прошлое, то ли будущее, где этот щит и этот меч, скутум и гладиус*, были смыслом моей жизни.

Меня треснули по затылку и над ухом проорали: – Макака чахлая! На арену!!!

Сдержав равновесие после подзатыльника, я покинул загончик, зашагал по площадке, посыпанной опилками. Вокруг возвышались склоны, набитые людьми. Куда ни глянь – вопила, свистела, улюлюкала несметная толпа. Количество людей не поддавалось даже приблизительному счету. Снизу казалось, что людей в долине миллионы и миллионы. Стиснутые друг другом тела занимали пространство вокруг и выше на сотни метров. Зрители в верхней части склонов казались мелкими букашками. Но и они орали, вливали муравьиный писк в общий рев.

В-аа-уу!

Шум-гам пошли на убыль, почти прекратились. Но тишины не случилось. Толпа забурлила, бабахнула из всех видов оружия – отсалютовала залпами чему-то радостному.

Чему?

Ах, вот оно что!

На противоположной стороне арены распахнулись ворота, на арену выскочили полосатые кошки... вот это да! десять тигров собрались в желто-коричневую кучу и нервно, затравленно, в жутких непонятках, точь-в-точь как мы секунды назад, озирались... не могли понять, что происходит.

«Котики попали в переплет», – пронеслось в голове.

Вызвавшие жалость зверюшки перестали озираться. Недавние полосатые котятки сверкнули набрякшими свирепостью глазами. Тигры обнаружили завтрак. Завтраком были мы – тридцатка в черном. Хищники помчались на нас.

Мне никогда не было так тоскливо и страшно. 

Ладони вмиг вспотели и чуть не выронили меч. Внизу живота заныло. Ноги одеревенели. Тошнота скомкала внутренности и плеснула их наружу. Ох! От нашей толпы с визгом отделился человечек и побежал вбок. В его сторону устремились два тигра. Остальные мчали в нашу сторону, целеустремленно как прежде.

Но что это? Я на долю секунды улетел в прошлое, где щит и меч были продолжениями рук, а битва со смертью – смыслом жизни. Из прошлого вернулся бойцом. Страх улетучился. Я толкнул парнишку слева, чтоб встал чуть назад и вбок. Тот все понял, передвинулся, выставил щит и замер. Парням справа махнул мечом, чтоб прижимались к нам поближе и проорал со всей мочи: «К бою!»

Уф! Успел!!!

Наша толпа округлилась, ощетинилась выставленными мечами, и на! получайте! так!!! одно полосатое чудовище рухнуло на песок с пропоротым в прыжке брюхом. Запах крови воодушевил.

Мы поняли, что вместе представляем силу. Мы бросились на тигров, разделившись на тройки. Не представляю как, но одолели хищников. Четыре тигра были зарезаны. Остальные, поцарапанные, скуля и урча, исчезли. 

Уф!

Я огляделся.

От бедолаги, пытавшегося сбежать, осталась куча разворошенного мяса на скелете и щит с мечом, брошенные, чтобы легче бежалось.

Ценою трусливой жизни отвлек двух хищников, самых голодных, самых ловких и самых сообразительных. С восемью тупыми тиграми справиться легче, чем с десятью среднестатистическими. 

Что дальше? Сколько времени прошло?