Пыль улеглась, толчки прекратились

Пыль улеглась, толчки прекратились, гигант растворился в тумане. Пропал в розовой дымке. Почудился. Видение, галлюцинация, сивый бред.

На душе полегчало. Фух! О чем я думал до появления Вероники? Вспомнил! Лечь и сдохнуть, превратиться в кусок мяса, никому не нужного, никому не знакомого, и стать бастурмой*.

Я огляделся. Передо мной лежала нетронутая целина. Никаких следов – ни моих, ни великана, вообще ничьих!!! 

Обрадованный и обнадеженный, я сделал шаг, второй, третий...

Небо было красным. Мир огромным. Настроение боевитым. Ступни не проваливались вглубь как прежде, но уверенно отталкивались от твердой поверхности.

На секунду отвлекшись от цели, я глянул под ноги и заметил блеск. «Интересно» – подумал я, нагнулся и потрогал песок. Под ним лежало твердое и холодное нечто. Я аккуратно сгреб песчинки в сторону и увидел себя. Рой догадок вспенил мозг и пропал.

Я рассмеялся: под песком лежало зеркало. Оно отражало все, что должно отражать. Я улыбнулся и еще раз вгляделся в изможденное оскалившееся отражение. Н-да. Понятно, как теперь улыбаюсь.

Встал и, пройдя метров двадцать, разгреб песчинки под собой. Обнаружил тот же очумелый взгляд. Снова зеркало. И через пятьдесят метров тоже.

Везде под песком лежало одно и то же зеркало.

Эге-ге.

На километры вокруг лежало зеркало, присыпанное песком. Очень интересно!

Вот только выводы, более-менее разумные, из этого не вытекали. Зеркало лежало под песком само по себе, без цели, без сверхзадач. Лежало, издевалось над моим мозгом фактом наличия и все.

Э-эх. Я шел, вздыхал, оглядывался, останавливался, опять вздыхал. В общем, размышлял об изощренных превратностях утлого человеческого бытия. Ни к чему путному морочные мысли не приводили. Махнул рукой на зеркало и обратил внимание на странность: с каждым шагом горизонт приближался на десяток метров. Тут же выяснилось, что точки, блиставшие издалека, оказались тринадцатью громадными шарами высотой с пятидесятиэтажный дом каждый. Вот это да!

Ровные шарообразные поверхности блестели на солнце, тьфу, отражали свет многогранника. Ни окон, ни дверей. Это естественно. Не жилой же квартал найден в пустыне. Скорее, громадный бильярдный стол. «А если они покатятся?» – мелькнуло в голове.

В самом деле. Что держит шары в неподвижном состоянии? Есть фундамент у циркулярных сооружений? Может, они на зеркале... кстати, а вот и зеркало, без песка.

Я рассмеялся. Линией горизонта, стремительно приблизившейся, оказалась кромка песка. Там, где песок кончался, зеркало отражало небо, горизонт как есть!

Песка за шарами не было. Только зеркало, залитое тревожным красным небом, которое само было зеркалом. Я посмотрел вдаль, меня накрыло грандиозное ощущение, будто надо мной, впереди меня и подо мной распластались небеса, бескрайние, бездонные. Как там говорил Антон? Вспоротое брюхо Вселенной? 

Я переводил взгляд с одной тучи на другую, вправо, влево, вверх, вниз и чувствовал себя властелином мира, парящим над действительностью в безмолвной вышине. Я глянул под ноги и увидел изможденного оборванца с пылающим взглядом.

– Ну, здорово, повелитель космоса, – ухмыльнулся я и развернулся. На поверхности ближнего шара темнело нечто, похожее на отверстие, в полутора метрах над землей.

«На стене открылся люк, не волнуйтесь – это глюк» – влез в голову стишок из детства. Я почувствовал приток адреналина. Захотелось стать героем, ворваться в неизвестность и, цапнув удачу за хвост, найти свое счастие. Ну, или хэппи-энд как в кино, типа, жили долго и счастливо.

Надо посмотреть.

При ближайшем рассмотрении отверстие оказалось то ли оконным, то ли дверным круглым проемом в три четверти метра диаметром. Размерчик ровно чтоб проникнуть внутрь шара.

Сунул голову внутрь. Голубое пространство внутри шара оказалось пустым: голые стены, пол, потолок и ничего более. Если бы не музыка, коснувшаяся ушей, я бы страшно разочаровался и в отверстии, и в шаре, и в героическом будущем. Однако звуки клавесина* заставили меня, без тени сомнения, сопя и тужась, залезть внутрь.