Вагон катил
Вагон катил по пустыне ярко-розового цвета. Мимо проплывали барханы*, похожие на перевернутые вверх дном челны. Отсвечивали бортами в цвет мечты и создавали иллюзию пространства, брошенного миллионом гламурных рыбаков. От горизонта до горизонта, куда ни посмотри, пески. А над ними, там, где небо, вместо неба висело зеркало. Оно отражало находящееся внизу, подкрашивая в оттенки красного.
Оранжево-желто-коричневые облака, клубившиеся там и сям, делали отражение еще фантастичней. Я видел вагон, растянувшийся в полнеба. Видел себя, глазевшего сверху. Моя рожа моргала с заоблачной вышины, но самый большой испуг раскалил сознание, когда между отражением и мной сбоку обнаружился камень. Камень, ослепительно яркий, как солнце, похожий на солнце, почти солнце, но... кристаллический многогранник, блиставший отраженным светом далекого светильника, не видного из вагона...
Что такое?... Куда меня занесло?... Где я?
Вагон попал совсем не туда, куда ехал, и абсолютно не туда, куда мог приехать...
«Он приветствует тебя и приглашает в свой мир! Чувствуй себя как дома» – киношный саунд позади и сверху заставил оторваться от окна.
Посреди вагона стоял господин в черном фраке, с моноклем в левом глазу и тростью в правой руке. Кисти рук облегали белоснежные перчатки. Старушка, неподвижно сидевшая на скамейке все время, грациозно встала и скинула с себя черную шаль с черной же накидкой. Вот это да! Она предстала златокудрой женщиной высокого роста, помолодевшей втрое-вчетверо-впятеро! Красота ее неописуема.
Таких женщин я видал только во сне и только там мог найти слова, чтобы передать будораживший блеск, пьянившее сияние. Наяву смотреть невозможно. Хотелось забыть все и броситься к ногам великолепия, явившегося в образе умопомрачительной дивы. Это была не женщина. Это был дурман, отрава. Это была страсть, облаченная в прекрасное тело и обтянутая серебристым платьем до пола. Она, чуть покачиваясь при каждом шаге, подошла к господину и, улыбнувшись в тридцать два белоснежных зуба, пропела:
– Он жде-еет.
Ее глаза сверкнули двумя бриллиантами.
Прогремел гром, сверкнула молния. А может, и не молния, и не гром. Непонятно. Но что-то громыхнуло. Вдали полыхнуло и погасло. Потом опять жахнуло. Вагон остановился, двери распахнулись. Сказочно-красивая парочка, взявшаяся невесть откуда, под руку сошла из вагона и растворилась в кровавом мареве пупырчатого горизонта. Двери захлопнулись, вагон покатил дальше. Невесть откуда возникшие пассажиры расселись по скамейкам и уставились в проплывавшие за окном пески.
Куда нас везут и сколько будет стоить возвращение назад?
Да! Самое главное – денег у меня ни копейки. Возвращаться назад я собирался только за чужой счет. И похоже, не только я...
