Внутри было пусто

Внутри было пусто и жутко. Вместо кровавого падения я услышал вкрадчивый голос:

– Почему вы отказываетесь от выгодного предложения? Плоды отказа будут горьки и безрадостны.

Я распахнул глаза. Сидел напротив улыбающегося господина и ничего не мог сказать. Пытался перевести дыхание и прийти в себя после пережитого. Костяшки пальцев ныли. Новые джинсы забрызганы кровью.

– Что это было? – выдохнул я.

– Ваше будущее. Если откажетесь от моего предложения, через два года получите диплом, вернетесь на родину. Там искалечите жену, лишите сына дара речи, а сами выброситесь с пятого этажа вниз головой, после чего попадете сюда. Потом вашей судьбой буду распоряжаться я. Вы, молодой человек – самоубийца. Ваше место в аду.

Что я мог сказать?

– Ничего нового. Или кончаете самоубийством и попадаете сюда. Или подписываете договор и возвращаетесь сюда. Третьего не дано, – продолжал господин. – Такое предназначение. Судьба.

Способность логически мыслить вернулась.

«Браво» – похвалили меня глаза господина.

– Как узнать, что будет так? Может, вы обманываете? Откуда я знаю, что вы говорите правду?

– Питаете иллюзии? Увы. Все будет так и никак иначе. А насчет правды я вам отвечу. Я никогда не говорю правду. Не дергайтесь, успокойтесь. Я никогда не говорю правду, потому что ее нет. Нет правды как таковой.

– Как нет?

– Так, – ироническая улыбка скользнула и улетучилась. – Есть только пустые слова.

– А правда?

– Ее нет.

– ?

– Объяснить парой фраз невозможно. Если никуда не спешите, слушайте. Бог создал меня для взаимодействия с физическим миром, через немного миллионов лет присовокупил людей в помощь. Зачем – до сих пор не понимаю, обсудим в сиквеле. Но прямо сейчас разговор не о двуногих зверюшках. Миллионы лет все шло по заведенному порядку: Бог думает, я действую, скотина шевелится. Но вчера, вернее сотню тысяч лет назад, у Бога случился бзик – подключил людишек к себе. Старик любит издеваться и экспериментировать. Я много животных создал по его плану. Самое уродливое животное он решил научить абстрактному мышлению и планированию. Случилась полная ерунда – свары, склоки и обиды на ровном месте. Понимаете?

 – Нет.

– До человека в мире были вещи и звери. После человека появились слова, описывающие вещи и зверей. Потом появились смыслы, понятные только тому, кто умеет говорить.

Господин замолчал, всем видом показывая, что слово ничто, молчание – золото, за которым стоит божий смысл. Я по-прежнему ничего не понимал. Господин ухмыльнулся и продолжил:

– Такое дело: сначала появился мир, потом появились люди, придумавшие слова для обозначения вещей. Пять тысяч лет назад прилагательная функция речевого аппарата стала главной. Человек вместо того, чтобы артикулировать происходящее, начал вкладывать в слова идею, что на самом деле все не так. Слова получили больше смысла, чем вещи, которые они значат. Но это начало беды. Прямо сейчас смысл слова зависит не от вещи, а от обстоятельств, при которых слово сказано... Вижу, вы заскучали.

– Ничего не понятно, – честно признался я.

– Пытался донести до вас, что правды в мире нет. Есть только слова, смысл которых зависит от обстоятельств!

Похоже, я уловил суть разговора. Господин меня морочит! Попробую врезать*: 

– Значит, все, что я слышал от вас – ложь.

– Да, мои слова есть натуральная ложь, – господин даже ухом не повел, продолжая бубнеж: – Но такая же ложь есть все, что слышали не от меня ранее и все, что услышите потом.

– Вы меня заморочили.

– Бывает. У каждого человека на плечах есть вот это, – господин указал пальцем на свою голову. Потом перевел палец на мою.

Спонтанно захотелось почесать махушку и, проорав «Эх-ма, кабы денег тьма!», кинуть оземь картуз! Господин не обратил внимание на перемену чувств.

– Уникальное устройство. Создавалось не для ношения шапки. Анализируйте, размышляйте. Пример, – господин достал из кармана два желтых камушка и бросил их на стол. – Некоторые утверждают, будто дважды два четыре, так?

– Да.

– И в самом деле, принято считать будто дважды два действительно четыре. А теперь смотрите, – господин достал еще два голубых камня: – Два на столе и два в руке, прибавляем эти к тем.

Он кинул голубые к желтым, камешки сверкнули огоньками, пшикнули и превратились в пять зеленых камней, того же размера.

– Пять, – улыбнулся господин.

– Не может быть.

– Вы видели?

– Да.

– Своим глазам доверяете?

– Да.

– Значит это так?

– Нет.

– Вы фанатик.