Чича гонял шары
12 февраля 1994
Чича гонял шары в бильярдной, игнорируя Жору как класс. Пожелание здоровья спустил мимо ушей. На вопрос «Как дела?» ответил шестым через борт. Подобие реакции вызвал Жоркин вопрос: «Могут ли Чичины атлеты, чисто теоретически, подрабатывать гоп-стопом без его личного ведома?»
Чича раскрошил мелок о кончик кия и пожал плечами, разное бывает. Пояснил, целясь в седьмой, что жизнь ровная, случай круглый, куда покатится – загадывать нельзя.
Жорик поинтересовался внутренней иерархией Чичиной группировки и наличием единоначалия в оной, ввинтив микс лозунгов из «Ордо анима рерум ест» и «Орднунг убер аллес».
Безрезультатно.
Чича в ответку пробухтел про волка, волю и воленс-ноленс. Жорик опешил, застыл недвижим. Придя в себя, подал знак ладошкой, чтоб я срочно возвращался на первый этаж и не мешал филологам дискутировать о разнице между семантикой и этикой. Перед уходом я обратил внимание на нездоровый блеск в Жориных глазах и на кий, крепко взятый обеими руками не за толстый конец, как принято у бильярдистов, а за тонкий.
Спустился в обеденный зал, огляделся. Чтоб не слышать приглушенные звуки то ли борьбы, то ли избиения со второго этажа, отвлекся на осмотр ремонтных работ, произведенных в «Тереме».
Стало понятно, почему месяц назад, угощая Алину коктейлями, чувствовал себя не в своей тарелке. Кабацкая концепция сменилась. На месте зала, единого для присутствующих, выгородили три зала. Угол, в котором сиживал с Жориком ранее, исчез. Возвели винтовую лестницу на второй этаж к ВИП-кабинетам и бильярдной. Где ранее бармен разливал напитки пенные, возник чуланчик с окошком и охранником внутри. Сцену убрали. Бар обустроили в центре зала. Образовались три зоны: слева от бара – зона побольше, там новогодний банкет недавно буянили. Справа – две зоны поменьше. В закуток под лестницей, темный, пышущий интимчиком вкрячили два столика с диванчиками и огородили пальмами в кадках. На прочем пространстве разместили полдесятка столиков без диванов, но со стульями. Полчаса назад Жорка выбрал место тут, напротив девиц, дегустирующих фреш в ассортименте.
Я вернулся к обозначенному Жоркой месту. Устроился поудобней, изобразил расслабленный вид и заказал пробегавшему мимо официанту коктейль на собственное усмотрение. В ожидании пития, поглядывал на крашеных в платину девиц и прислушивался к звукам, долетавшим сверху и снизу. На втором этаже Чича с Жорой вели беседы о дискурсе, эпистемологии и ответах за базар. В подвале, являя другую часть филологии, производственно-матерную, рушили стены, чтоб устроить танцевальный зал.
Прошло минут десять.
Сообразил, что официант, принявший заказ, куда-то запропастился. Сходил к барной стойке, заказал «как всегда» у Миши, озадачил вопросом: с какой стати путаны облюбовали «Терем»? Ранее не наблюдались.
Я помнил, как пару раз Жорик требовал проститутское продолжение банкета и выезжал за оным на Тверскую.
Миша подтвердил, что наличие продажных дев имеет место. Пояснил, что явление, не характерное для «Терема», без Вадика не случилось бы.
Задолго до ремонта Пучеглазый таскал в кабак всех подряд блядей с целью угостить модным коктейлем «Б-52» и не безвозмездно отжучить на диване в офисе. Вот и прикормил. Теперь Вадькины поблядушки греют в «Тереме» жопы с полудня до полуночи в ожидании благодетелей.
В прежние времена, продажные девки боялись находиться в одном зале с Чичей и прочими криминалами. Либо в глаз получат, либо окажутся на отработке посерьезней, чем у рабов на галерах. После ремонта вышло блядям послабление. Чича переместился на второй этаж и к простому люду не спускался. Путанки осмелели, наладили предоставление услуг на постоянной основе. Отныне денежные мужики, тусовавшиеся в «Тереме», имели проблемой меньше: не надо ехать на Тверскую. Как сформулировал Миша: «блядский тейкэвэй налажен круглосуточно».
Много нового узнал о «Тереме», пока цедил пивас у стойки бара после третьей кружки вернулся к столику. Концентрироваться на происходящем почел излишним. Переключился на доступные действа, начал перемигиваться с проститутками. В разгар перемигиваний возникший из ниоткуда Жорик перехватил мой игривый взгляд под лестницу, заулыбался:
– Гормон играет?
Я не нашелся чем ответить. Жорик прекратил лыбиться, продолжил:
– Дело мутное. Чича клятву дал, что ни сном, ни духом. Кажется, не соврал. Кстати, обещал порвать как Тузик грелку любого, кто причастен к грабежу. Имей в виду. Если надо кого наказать, Чича за пятерку подпишется ... через пару недель ... как в больничке отлежится. Ты не буянь, обойдись без средневековья. А я отъеду на пару недель.