Квартирка была

3 июля 1993г.
суббота
16-35

Квартира была великолепна. Потолок под пять метров, окна в тихий дворик и на Чистый пруд, огромная кухня и безразмерная прихожая впечатляли. Жора гордо отчитался: «Двести сорок метров общая площадь. При царе городили! Буржуины знали, что приносит радость. Нынче такое не строят». Потом достал из саквояжа стопочку бумаг.

– Вот документы, предлагаю ознакомиться. Дней пять могу дать на проверку. Больше нельзя. В пятницу рейс на Сан-Фран. Решайте. Если откажетесь, есть другие желающие. Вы предложили максимальную сумму, прочие кандидаты сиськи мнут и телятся. Так-то знаю, что квартира стоит в два раза дороже, но нет возможности ждать. Время – деньги.

Сергей повертел в руках бумажки, покрутил головой:

– А чего проверять? Человек вы серьезный. Квартира хороша. Готов расплатиться хоть сейчас.

– Как хотите, – пожал плечами Жорик и сверкнул глазами.

В дороге он обмолвился, что денег раньше, чем через неделю не ожидает. Невероятно! Жорику всегда и во всем отчаянно везло. Я знал это точно.

Один из плечистых мальчиков поставил на подоконник кейс и, щелкнув замочками, извлек пять упаковок стодолларовых купюр. Передал Сергею. Тот кинул упаковки на стол – считайте!

Жорик потер руки об лацканы пиджака, ухнул, будто собираясь выдуть поллитру махом, вскрыл первую упаковку и нырнул в пересчет.

Сотрудник агентства, оформлявший «куплю-продажу», почуял запах наличности. Вынырнул из угла с вопросом: «За чей счет оформление?» Жорик, усердствовавший в пересчете, вопрос пропустил мимо. Пришлось отвечать Сергею: «Наверное, за мой». Ответ сотрудника удовлетворил:

– Прекрасно. Готовьте еще тысячу двести пятьдесят. Это аванс, пятьдесят процентов. Полная оплата после юридического оформления сделки, то есть по факту. А сейчас дайте, пожалуйста, паспорт. А вы, – обратился сотрудник к Жорику, – подпишите расписку, что получили с клиента пятьдесят тысяч долларов, и тоже приготовьте паспорт.

Жорик не проронил ни слова. Только после пятой упаковки, взлохмаченной ручным счетом, заключил:

– Как в аптеке. Приятно иметь дело с сибиряками. А расписку прямо сейчас накатаю.

Элегантным движением Жорик достал из кармана перьевую ручку «Монблан» и принялся расписываться на листах, подложенных риелтором. Когда чернильные росчерки отметились на всех указанных галочкой местах, Жорик выдохнул: «Есть!» и передал листы Сергею. Следом положил связку ключей на стол: «Созвонимся сразу, как сделку проведут через БТИ. Это дело мы обязательно отметим!», после чего отсалютовал ладонью.

Мы медленно, с достоинством покинули Сергея, его телохранителей и квартиру, которая месяца через два-три с шумом, скандалом и мордобоем перестанет быть доступной для Сереги. Нехорошо и неприглядно.

Я прямо так и сказал Жорику, когда сели в «Торус» и поехали домой. Жора ухмыльнулся:

– Не бери в голову. Квартирой Серега будет пользоваться неделю максимум. Потом забудет про нее.

– Откуда знаешь?

– Оттуда. Помнишь чиксу? – Жора притормозил автомобиль и кивнул на девушку в голубом платьице, шествовавшую мимо по тротуару.

Я не помнил ее. Элегантная особа спешила по своим делам, важным, срочным и гламурным. Похоже, несла в иллюстрированный журнал то ли рецензию на балетные гастроли то ли обзор модных ресторанов. Об этом свидетельствовали и внешний вид, и выражение лица. Похожими глазами-блюдцами встречала Ассоль Вертинская* капитана Грея Ланового*, швартовавшегося под алыми парусами.

Незнакомка, указанная Жориком, едва касаясь тротуара каблучками, летела над волнами повседневной жизни навстречу воздушному замку.

– Отнюдь, – Жора покачал головой. – В балетах и ресторанах подруга разбирается, как и в форштевнях с бушпритами. То есть никак. И спешит она не к замку Мандрагоры, а в квартиру, которую мы толкнули. Тебе на шею ничего не давит?

– Нет. А что?

– Так это ж она тебе ошейник одевала.

– Вера?

Я с хрустом в шейных позвонках оглянулся, чтобы узнать ту самую.

Не успел. Пропала, свернула в переулок.

М-да, очередной денек, полный событий и неслучайных встреч. Сперва встретил Митяя, ставшего ученым завхозом, потом принял участие в квартирной афере и напоследок увидел Веру, ставшую особой воздушной и романтической. Цокала каблучками мимо и невдомек, что мимо катил сосед по метро, можно сказать, сотоварищ по несчастью.

– Так, Рома. Сейчас риелтору деньжат подкину за левый показ. А ты дуй на хату. Я через пару часов буду.

Высадил у станции метро и был таков.