Летом девяносто восьмого, после первого

Летом девяносто восьмого, после первого в жизни отпуска, я полистал накопившиеся отчеты и помчался в рейд по губернским владениям, сократившимся до дюжины. Все двенадцать предприятий начали принимать к оплате государственные краткосрочные облигации, сулившие шестьдесят процентов годовых без шума и пыли! Натуральные деньги на счетах «Промы» иссякли. ! 

Пять лет я изучал ежедневные отчеты по десять часов в день. Пять лет следил за денежными потоками вплоть до оплаты канцтоваров. Пять лет отвечал за все. Стоило отвлечься на две недели, и все пошло прахом. Для продолжения деятельности следовало скинуть хотя бы половину облигаций. Пусть с дисконтом, но избавиться от чертовых бумажек

Я метался по захолустьям, стучал кулаком по столам, запрещал выставление счетов и отправлял контрагентов в холдинг, под прямой контроль Юрика, который наконец отвлекся от конкурентной борьбы и занялся тем, что лучше всего умел – оперативным руководством. Впрочем, 1 августа Юрец не забыл свалить в запланированный отпуск.

17 августа грохнуло – и наши ГКО, и вообще все на свете превратились в пыль. Юрик примчался из Сардинии через день.

Договорились встретиться в летнем кафе у памятника Юрию Долгорукому. Должен Яша подойти, Ида подъедет. Даже Светлана прибудет, совершенно бесполезная в бизнесе, но сейчас без нее никуда. Надо кровь из носу добраться до папаши, до Василича, который пропал, не взял мобильный. Рыбалка в Астрахани, дело святое... Заодно, Света доведет до ума пресс-релиз к юбилею Промы, надвигающемуся неизбежно, как крах империализма.

Хорошо что позавчера сидел в «Царской охоте» с Владленом Григорьевичем, вывозившим семью из России в один конец и на правах старого знакомца осведомившегося о наличии возможности перекантоваться неделю-другую в моем доме в Майами... Долгие объяснения не нужны. Вручил Владлену ключ от дома, ключ от Жоркиного «Ламбо» и собственного «GMC Yukon», передал «Моторолу». Во Флориде царствовал не православный ГСМ, а бесовский СДМА.

Прощаясь сидели хорошо. Владлен предсказал, что на неделе всем оставшимся поплохеет, зато Василич и толпа его сподвижников сядут на коня. Ясеневским служакам внезапно похорошеет. Понятно, что время, обозначенное Владленом как «всем оставшимся поплохеет», наступило. Надо бы с Василичем, натуральным ясеневским служакой-пенсом при удочке в багажнике и лампасах в гардеробном шкафу, пошушукаться.

Ага... Юрик прибыл. Сел рядом, кивнул официанту: «Ганпаудер». Глянул на мою бутыль «Джемисона», саркастически хмыкнул-хрюкнул-состроил-рожицу, выложил на столешницу «Моторолу-Стартак», «Нокию-Банан 8110» и микроскопический «Эрикссон». М-да, нелегко промовским топ-менеджерам: при любом разговоре выкладывать на стол три мобла, дабы позиционироваться правильно. Обязаловка, ставшая привычкой. Мой «Сагем» в заднем кармане джинсов и «Нокиа-Коммуникатор» в сумке считались старьем для нищебродов.

Безотносительно сотовой связи вспомнилось Жоркино напоминание: «Статус обязывает! Смени сюртук!», когда я наряжался во что горазд перед деловой встречей. М-да… В отличие от меня Юра зимой наряжался в сноубордиста, летом в яхтсмена, в казуальные времена года носил актуальные бренды и не пропускал ни одно знаковое мероприятие. Вот что такое статус!

Юрик выучил Жоркины уроки на ять! Хорошо, что я не был наемным менеджером, вынужденным позиционироваться в любом месте в любое время. Я барахтался в другой лиге: «Стань супербогатым или сдохни, пытаясь». Пока не сдох. Но и лицом на обложке Форбса не стал...

Давний Жоркин прогноз сбылся: дым сражений у Белого Дома развеялся, победители получили право на грабеж и вспоминали былое. Впрочем, наградные колодки для ветеранов не ввели. Ориентировка «кто есть кто» осуществлялась по косвенным признакам. Чтобы меня принимали за того, кем являюсь, пришлось кататься с охраной в двух «крузаках», менять «Брейтлинг» на «Patek Philippe Perpetual Calendar», надевать костюм за десяток килофунтов и небрежно бросать в разговоре: «Ницца с Малагой многолюдны и быдловаты. Много русских. Если что – я в Танбридж Веллс сычую. Милости просим!»

Будете проходить мимо – проходите мимо!

Смешно признать – в английском доме ни разу не был. И вообще, за всю жизнь вдумчиво посещал заграницу три раза – Лос-Анджелес три года назад, алкотур в позапрошлом году и вояж с Лизой в этом. Дюжина поездок вскользь не в счет. Рутина на пару-тройку дней: заселиться в номер отеля после обеда, на ужине встретиться с нужными людьми, в остальное время ощущать бессмысленность существования, точь в точь как у МакДональдса на Тверской 5 лет назад. Мимо проходила чужая жизнь, наполненная смыслами, в моей смысла не прибавилось. Расстался с иллюзиями, ничего взамен не получив.

В этом году планировал в октябре отправиться в Лондон на три-четыре месяца для окончательного перевода Промы из калмыкского каганата под корону британской королевы. И обустроиться заодно. Похоже, отменяется план.

Я хлебнул виски. Юра сунул под нос экран ноутбука:

– Смотри на графики.

Безрадостная тенденция. Прямоугольники вдоль временной диаграммы один другого меньше, если смотреть с января по август, вгоняли в тоску.