Марина с Константином опоздали

Марина с Константином опоздали на пять часов, имели право – отбивались от кредиторов Промы. Мобильные выключили, чтобы раз в полчаса включать для отправки SMS: «Будем через час» и снова выключать.

В целом, ситуация оставалась под контролем и вроде как сулила перспективы. Доллар с отметки 6.29 пополз вверх и не было причин останавливаться.

Раз в час я созванивался с Алиной из «Ватробанка»:

– Какие новости? Что с курсом?

– Непонятно! Вроде как опустят до восьми... 

Марина с Костей приехали в половине шестого с угасшим видом и потухшим взором. ГКО превратились в пыль, надо найти ликвидное имущество на восемь миллионов долларов, чтобы перезаложиться. 

Последние два года мы покупали оборудование у Гжегожа по схеме наркомана*: на модернизацию первого завода взяли рублевый кредит под залог имевшихся ГКО. На модернизацию второго завода взяли валютный кредит под залог оборудования с первого завода. Третий завод модернизировали под залог оборудования второго. И так далее. Лавочка закрылась. Восьми миллионов в валюте у Промы нет. 

Я сказал, что подумаю. Завтра с утра решение будет. Расходимся.

Поехал ночевать в квартиру на Маяковке, которой пользовался редко: после прилета в Шарик*, когда до Хрякина, находившегося на другом полушарии московского глобуса, добираться не было сил. Либо перед вылетом, чтобы не рисковать пробками. Сегодня следовало остаться в городе, чтобы с утра мчаться то ли в офис, то ли на срочную встречу непонятно с кем непонятно куда.

Оказавшись дома, кивнул Володе:

– Завтра в восемь.

Володя исчез, я достал из бара вискарь, свалился на диван.

Пультом дистанционного управления оживил медиацентр. Потекло:

У людей есть крыша, под нею дом
Торговля, с нее барыш
А тебе не страшен дождь и гром
Все твои дома без крыш*

Пару месяцев назад столкнулся с сокурсником Мишей, в студенческие времена в джазовой студии при ДК МИФИ обучались импровизации. Он позвал на сейшн, шпилит в группе на басу. Со временем случился непротык, не попал... созвонился через месяц, чтобы передоговориться... а у Миши сейшн в Сан-Франциско. Нескладуха. Диск купил по случаю, пришло время послушать.

Слушал, думал, закипал. Грудь требовала воздух. Тело жаждало прохлады. Но где их взять, если за окном лето и московская духота?

Не важно!

Я распахнул окно и вывалил тело наружу. Восторг и отчаяние взорвали сознание вспышкой, остановили организм в паре метров от земли и швырнули в небо. Там я воспарил подобно кондору, раскинув руки крыльями. El Condor Pasa*! Тело было не моим, принадлежало другому.

Другой парил над Москвой.

Пространство полыхнуло светом и столб молнии метнулся к земле. Раздался грохот, струи воды окатили, облили.

Буря! Пусть сильнее грянет буря! Черной молнии подобный я мелькал здесь и везде, наблюдая, как шторм сечет город, высосавший и выплюнувший мою душу, город, который заодно с холодным хозяином той стороны бытия.

Ах, если бы была сила, способная разрушить город, я бы не колеблясь воспользовался ею! Я бы зашвырнул поток всесожжения в самую его середину! Но что это?

Моя правая рука полыхнула огнем, в трех-четырех сантиметрах над ладонью завис сгусток света. Желание сбылось? Шаровая молния? Нет времени размышлять! Я оказался над зданием, в котором с утра до вечера вкалывал, и швырнул огненный мяч туда. Раздался грохот и взрыв. Я радостный взмыл к небу. Я освободился! Я свободен!!!

Я парил над городом до полного изнеможения души и тела, а когда иссяк, выдохся, устал, необъяснимая сила нашла единственное распахнутое окно и кинула меня, бесчувственного, туда.