Три сотки, шесть соток, восемь соток — эти цифры были знакомы каждому советскому человеку. Садово-огородные участки стали одним из главных феноменов советской жизни, настолько характерным, что даже вошли в английский язык без перевода — «dacha». Для миллионов советских семей дача была не просто местом отдыха, а источником продуктов питания, отдушиной от городской тесноты и единственной доступной формой частной собственности в стране, где частная собственность формально не признавалась.
Дореволюционные корни
Само слово «дача» происходит от глагола «давать» — царь давал участки отличившимся на службе. Первые дачи в России появились еще при Петре I. Правитель ввел традицию раздавать чиновникам землю под Петербургом, чтобы те на лето не разъезжались далеко, а оставались «под рукой». Но более распространенной эта практика стала в XIX веке.
В стране появилось много государственных служащих, интеллигенции, врачей, у которых не было фамильных усадеб. Но эти люди хотели отдыхать за городом и у них были деньги на такую недвижимость. Одни покупали дачи, другие арендовали. Дачная жизнь того времени была запечатлена в произведениях Чехова, Горького («Дачники»), Леонида Андреева («Петька на даче»).
Советской России досталось наследство
Советской России от России дореволюционной достался, помимо прочего, огромный фонд загородных дачных домов и традиция дачной жизни. Правда, и то, и другое теперь было включено в социалистический контекст: ни о каком свободном рынке недвижимости больше не могло идти и речи.
Уцелевшие «интеллигентные» слои населения, дожив до вегетарианских времен НЭПа, вновь вспомнили о своих старых приятных привычках. С них брал пример и новый класс советских служащих. В 1927 году СНК и ВЦИК издали совместное постановление, примечательное первым официальным упоминанием термина «дачные поселки». Таковыми считались «населенные пункты, расположенные вне городской черты и имеющие основным назначением обслуживание городов в качестве санаторных пунктов или мест летнего отдыха».
Номенклатурные привилегии 1930-х
В 1930-е годы дачи распределялись только «номенклатуре». Чиновники и писатели строили себе огромные дачи за счёт государства. Размах строительства был таков, что в феврале 1938 года Политбюро приняло постановление «О дачах ответственных работников», в соответствии с которым устанавливалось предельное допустимое количество комнат на дачах чиновников: до 8 комнат для семейных и до 5 комнат для несемейных.
Первые десятилетия советской власти дачи были уделом узкого слоя номенклатуры. И основоположник пролетарского государства Владимир Ленин, и его преемники проживали на государственных дачах. Эти дачи становились инструментом сплочения правящей верхушки, поскольку не были частной собственностью — их выделяли в пользование, пока чиновник был востребован на службе и проявлял лояльность. Выйдя на пенсию, он мог рассчитывать на менее престижную, но по-прежнему государственную дачу, опять-таки при условии «правильного поведения».
От отдыха к огородничеству: трансформация 1930-х
Правительство и ВЦИК в 1932 году постановили, что земли, в том числе с постройками, выделяются кооперативам, государственным учреждениям и предприятиям, которые затем распределяют их между гражданами. Такие участки передавались в бессрочное пользование при условии, что стоимость предстоящих строительных работ будет превышать оценочную стоимость уже имеющихся строений.
Выход постановления привел к широкому дачному строительству. Однако большинство домиков были крошечными. Классический пример — поселок Новь рядом с Раздорами на Рублево-Успенском шоссе, где двухкомнатная постройка площадью немногим более 15 квадратных метров считалась достаточной для проживания четырех человек.
Однако уже в 1930-е годы началась трансформация загородных участков из мест отдыха в места напряженной работы. Рекреационная составляющая стала уступать место хозяйственной. Причиной тому был страшный голод, связанный с последствиями коллективизации, индустриализации и милитаризации.
Огороды как ответ на голод
Чтобы хоть как-то смягчить катастрофическую ситуацию с продовольствием, власти в декабре 1933 года инициировали выделение рабочим 1,5 миллиона огородов (из этого количества 200 тысяч приходилось на Московскую область) на землях, прилегающих к заводским территориям. Предполагалось, что эти участки будут возделываться огородниками «в свободное от работы на производстве время».
Размер наделов варьировался от 12,5 до 25 соток. Они должны были оставаться в пользовании у рабочих семей на пять-семь лет. Допускалось, что отведенные под огородничество массивы земель со временем станут дачными поселками.
Послевоенное возрождение: 1949 год
К дачному вопросу повторно вернулись уже после войны. После Великой Отечественной войны в стране не хватало продуктов. Правительство решило дать людям шанс самостоятельно выращивать плодово-овощную продукцию. Под это дело отдавали свободные участки в городах и поселках, не используемые совхозами и предприятиями территории.
Принятое в феврале 1949 года постановление Совета Министров СССР «О коллективном и индивидуальном огородничестве и садоводстве рабочих и служащих» положило начало развитию коллективного и приусадебного садоводства. В 1949 году Совет министров СССР распорядился выделить рабочим, которые к тому времени еще не имели приусадебных участков, 6 соток в городской черте или 12 соток за ее пределами.
Схема распределения
Схема при этом использовалась прежняя: «Городские и поселковые исполкомы выделяют земельные участки под сады рабочих и служащих предприятиям, учреждениям и организациям, а последние отводят участки рабочим и служащим». Период пользования участком ограничивался пятью годами.
Действовал принцип: одна семья — один участок. Люди получали землю в бессрочное пользование. Участками распоряжались городские и поселковые исполкомы. Они «нарезали» территорию и распределяли между предприятиями, учреждениями, организациями. Далее начальство выделяло участки сотрудникам.
Лучшие сотки, расположенные рядом с городом или поселком, получали семьи погибших воинов и инвалиды Великой Отечественной войны.
Условия и обязательства
Получатель земли обязывался пять лет проработать на предприятии. Кроме того, хозяевам давали три года, чтобы обустроить территорию. Как минимум нужно было разбить сад и разработать землю под огород. И никакого бурьяна — за бесхозяйственность участка лишали сразу.
Черчиллю приписывают меткий афоризм: «В Советском Союзе почти ничего нельзя. А то, что можно — можно обязательно». В отношении огородных и садовых участков это правило соблюдалось в полной мере. В восьмом пункте постановления прямо указано: «Рабочие и служащие обязаны в течение первых трех лет полностью освоить личным трудом или трудом членов своих семей отводимые им земельные участки под сад и посадить фруктовые деревья и ягодные кустарники».
Совет министров СССР не пожалел своего времени, чтобы отдельно прописать положение о высадке смородины и крыжовника. Количество кустов определялось не личными предпочтениями рабочих, а предписаниями городских и поселковых исполкомов.
Помощь государства и ограничения
Государство помогало с благоустройством. Семена, саженцы, удобрения, инвентарь не были дефицитом, и ехать за ними далеко не требовалось. Если семья переезжала в другой город, то землю забирали. Но в таком случае новый владелец компенсировал затраты. Сумму определяли местные власти.
Если рабочий переезжал в другой регион, он терял право пользования участком, но ему возмещались понесенные затраты.
Научное обоснование шести соток
Почему именно шесть соток стали каноническим размером советского садово-огородного участка? За этим стояла не бюрократическая прихоть, а научный расчет.
Ученый-овощевод Виталий Эдельштейн еще в дореволюционные времена начал изучать все, что связано с садово-огородной деятельностью. Его опыт и наработки помогли СССР в борьбе с голодом в годы войны. В 1944 году он издал книгу «Индивидуальный огород». Ученый не только подробно изложил все принципы огородничества, но и расписал их в цифрах.
Эдельштейн определил список культур, которые должны выращиваться на каждом огороде. Это стало основой для любого советского дачника. Кроме того, ученый высчитал норму годового потребления овощей на одного взрослого человека — 500 килограммов. Далее он определил, что для получения такого урожая требуется 124,5 квадратных метра.
Эта площадь умножалась на число человек в среднестатистической советской семье. К полученной цифре Эдельштейн прибавил место для сада. Так ученый и вывел знаменитые шесть соток, или 600 квадратных метров.
На практике не все поголовно получали такую площадь. Некоторые семьи довольствовались 3-4 сотками. В Сибири и на Дальнем Востоке давали по 8 соток, учитывая более суровые климатические условия.
1950-е: появление садоводческих товариществ
В 1950-е годы появилось понятие «дачно-строительные кооперативы». Именно эти организации, создававшиеся при местных исполкомах по ходатайству предприятий и учреждений, выступали собственниками и своего рода «управляющими компаниями» дачных поселков.
С середины 1950-х работники одного или нескольких предприятий объединялись для создания садоводческого товарищества. Тогда коллеги становились соседями по даче, а профсоюзы следили, чтобы земля использовалась по назначению. Товарищества образовывали не только работники, но и жильцы дома или представители одной социальной группы, например, пенсионеры.
Соответственно, рядовые граждане могли получить участок только в качестве пайщика подобного кооператива. Участки, разумеется, не выбирались по желанию дачников, а распределялись на общем собрании.
Особо оговаривалось, что садовые домики должны возводиться по типовым проектам и только в виде исключения разрешалось строительство «по индивидуальным проектам, утвержденным в установленном порядке».
Запрет индивидуального строительства: хрущевские гонения
У советского руководства было двойственное отношение к дачам. Они, конечно, корректировали недостатки социалистического хозяйства, но с другой стороны, они же его и дискредитировали. Номенклатура превращала дачи в загородные резиденции, а в дачниках из рабочих семей стали проявляться «мелкобуржуазные» и «собственнические» инстинкты, казалось бы, полностью уничтоженные в ходе революции.
Никита Хрущев так разозлился, что в 1960 году Совет министров постановил прекратить отвод земельных участков под индивидуальное дачное строительство и продажу гражданам дачных строений. Постановлением Совмина СССР от 30 декабря 1960 года № 1346 «Об индивидуальном строительстве дач» народу был преподнесен неприятный предновогодний сюрприз.
В документе содержалось грозное предупреждение: те граждане, которые сдают дачные строения в аренду, торгуют участками или используют наемный труд, не только лишаются права пользования, но и подлежат привлечению «к ответственности в установленном законом порядке».
Брежневский дачный бум
Выход из ситуации решено было искать в дальнейшем развитии коллективного садоводства. Только при Брежневе садоводческие товарищества получили официальное разрешение на строительство «летнего садового домика», а дачное строительство приобрело массовое распространение по всему Советскому Союзу.
Постановление 1966 года — день рождения массовой дачи
18 марта 1966 года Совет министров РСФСР и Всесоюзный центральный совет профсоюзов постановили выделять предприятиям, учреждениям и организациям земельные массивы, разделенные на участки по 6 соток (в Сибири и на Дальнем Востоке — по 8 соток). Собственно, эту дату можно считать днем рождения классической советской дачи и одного из главных символов советской реальности.
Основой фонда стали земли госземфонда, гослесфонда, подсобных сельских хозяйств и «малопродуктивные угодья совхозов и колхозов». Дачники получили право возводить «садовые домики летнего типа» полезной площадью от 12 до 25 квадратных метров. Также позволялось пристраивать террасы до 10 квадратных метров на семью. А строить домики по 30 квадратных метров уже нельзя. Почему нельзя? Потому что у нас социализм, вот почему.
Дачный бум в Союзе случился именно в 1960-х, когда товариществам разрешили строить «садовые домики летнего типа». Теперь здесь не только работали в саду, но и проводили досуг, отдыхая от городской суеты. С тех пор люди начали массово строить дачи, многие из которых стоят по сей день или стали фундаментом для полноценного загородного дома.
Размах дачного движения
Согласно постановлению Совета Министров РСФСР от 12 апреля 1965 года «О коллективном огородничестве рабочих и служащих», отвод и закрепление земельных участков для данных целей осуществлялся «за предприятиями, учреждениями и организациями на срок до пяти лет».
К июню 1986 года уже более 6,6 миллиона трудящихся освоили 426 тысяч гектаров земли, создав 44 тысячи садов. Ежегодно в коллективных садах проводили отпускное время, выходные дни или проживали летом свыше 20 миллионов рабочих и членов их семей.
Период Перестройки стал началом расцвета дачного строительства. В стране насчитывалось 44 тысячи коллективных садов, где проводили свои выходные и отпуска 20 миллионов трудящихся. По разным подсчетам, от 25% до 35% советских семей обзавелись садовыми участками.
Строгая регламентация
В СССР существовали строгие ограничения на размер дачи и участка, которые стали снимать постепенно лишь в конце 1980-х годов. Категорически запрещалось возводить вторые этажи и подвалы.
Борьба с нарушениями
Однако дачная жизнь многих советских граждан не соответствовала высоким ожиданиям их руководства и была наполнена множеством грехов. В тексте постановления от 29 декабря 1984 года правительство сетует, что «возведение летних садовых домиков нередко ведется по проектам, не согласованным в установленном порядке», что «под видом летних садовых домиков ведется строительство особняков дачного типа с гаражами и банями», что для работ «привлекаются неспециализированные строительные организации».
Все это «ведет к серьезным отступлениям от моральных и нравственных норм советского образа жизни».
Теневая экономика и дефицит
Теплицы иметь формально не запрещалось, но в Уголовном кодексе были статьи «Тунеядство» и «Незаконное предпринимательство». Это означало, что если человек в теплицах выращивал что-то и продавал это на базаре и с этого жил, более нигде не работая, то обязан он был оформить эту деятельность в виде лицензии и платить за неё большие налоги.
Понятное дело, что таких желающих было немного. В итоге люди устраивались, например, в военизированную охрану где-нибудь на заводе, работая в режиме «сутки-трое», вкалывая в свободные от дежурств дни у себя в теплицах, а выращенное в теплицах продавали старушки-пенсионерки, к которым на базарах особо не придирались. В южных районах СССР такая система была отлажена, и владельцы теплиц имели серьезные доходы, особенно на ранних овощах и ягодах.
Некоторые хитрые граждане умудрялись зарабатывать на перепродаже дач или сдаче в аренду, что было запрещено. Самым безобидным была торговля излишками урожая. Закон разрешал выращивать продукцию только для личного использования, никакой коммерции.
Проблема стройматериалов
Все это невероятно раздражало население, которое страдало и от невозможности достать элементарные материалы для постройки. Из-за тотального дефицита возведение «дачных домиков» происходило полностью в теневой сфере. Нанять рабочих или грузовик для подвоза — все было проблемой.
Для строительства и ремонта как дач, так и теплиц требовались стройматериалы, пленка, стекло, топливо. Все это приходилось «доставать», изворачиваясь кто как сумеет, ведь огромный спрос на все это в десятки раз превышал скромное предложение государственной торговли.
Недаром председатель КГБ Владимир Семичастный запретил сотрудникам своего ведомства приобретать и строить дачи, опасаясь, что в противном случае они будут коррумпированы из-за необходимости связываться с черным рынком.
Быт советского дачника
Дачный быт простого советского гражданина был крайне скромен. Воду брали из скважин и колодцев, для стоков была выгребная яма с самодельным «скворечником» сверху. Старые продавленные диваны, вышедшие из моды этажерки и комоды отправлялись на дачу. В принципе, туда тащили весь хлам, ведь все могло пригодиться в хозяйстве.
Дачное сообщество
Дачная жизнь располагала к более близкому и тесному общению с соседями, как когда-то в коммуналках. Там дружили семьями, делились рецептами заготовок, обменивались семенами, черенками и садоводческой литературой. За душевность и простоту общения дачную жизнь тех времен до сих пор многие вспоминают с ностальгией.
Тогда не было сплошных высоких заборов — никому и в голову не пришло бы их возводить. А даже если бы и захотели — из чего же их строить?
Почему люди так работали на дачах?
Выезд с весны до осени на выходные на дачу стал традицией. Достаточно вспомнить фильм «Москва слезам не верит», где был показан самый старт садово-огородного движения. Советских социологов немало занимал вопрос: зачем люди изнуряюще работали на своих участках и называли это «отдыхом»?
На дачу приходилось сначала час, а то и два ехать на электричке, потом пешком или на автобусе, затем, не разгибаясь, пахать на своих шести сотках, а после — опять предстояла дорога домой. Для чего?
Экономическая необходимость
Главной причиной уступки государства стало самоснабжение фруктами и овощами, поскольку наладить ими бесперебойную торговлю никак не получалось. Дачи стали спасением десятков миллионов людей от тотального дефицита продуктов питания.
Кроме дач, где выращивали овощи и фрукты, люди от предприятий заводили еще участки для выращивания картофеля. В общем, отдыхали от основной работы прямо на грядках. Картошечка-помидорчики-клубника с садово-огородных участков становились важным дополнением к скудному рациону, который государство могло обеспечить по талонам.
Психологическая отдушина
И лишь методом косвенных вопросов социологам удалось выяснить главную психологическую причину, побуждавшую людей столь неистово трудиться. В зарегулированном советском мире, с его стандартностью жилищ, дача давала возможность творческого подхода, строительства и устройства участка по своему усмотрению — пусть и в пределах означенных размеров.
Homo soveticus ощущал себя на нем полноценным хозяином, создающим свой мир. Кроме того, дачные участки рассматривались и как средство здорового отдыха, а возможно, и как место «выплеска» нерастраченной энергии — которая в противном случае могла бы обращаться в неугодное властям русло.
Двойственность и парадоксы
Законы СССР и коммунистическая идеология не признавали частной собственности, хотя в реальности она существовала. Формально дачные участки были в собственности предприятий и кооперативов, фактически же — в собственности граждан и передавались по наследству.
Двусмысленность такого положения порождала путаницу во взглядах и оценках, что приводило подчас к глупейшим курьезам. Так, в 1959 году журнал «Огонек» разместил в одном и том же номере два материала, один из которых («Для себя, детей и внуков») рассказывал в положительном ключе о рабочем завода «Серп и Молот» и одновременно страстном любителе-дачнике, а другой материал (фельетон «Пауки») разоблачал проклятых приверженцев частной собственности, получающих от своих дач «нетрудовые» доходы.
При этом индивидуальное дачное строительство было запрещено — для строительства дачи необходимо было вступить в садоводческое товарищество или дачный кооператив.
Горбачевская либерализация
Горбачев отменил многие дачные ограничения в 1987 году. Постановлением ЦК и Совмина от 19 сентября 1987 года № 1079 «О дополнительных мерах по развитию личных подсобных хозяйств граждан, коллективного садоводства и огородничества» было установлено:
«Члены садоводческих товариществ имеют право возводить на выделенных им земельных участках отапливаемые садовые домики площадью застройки до 50 квадратных метров без учета площади террасы (веранды) и мансарды, а также хозяйственные строения (отдельно стоящие или сблокированные) для содержания домашней птицы и кроликов, хранения хозяйственного инвентаря и других нужд. На участке могут возводиться теплицы и другие сооружения утепленного грунта для выращивания сельскохозяйственных культур. Допускается размещение подвала под домиком или хозяйственным строением. Ранее действовавшие ограничения по обустройству садовых участков отменить».
Номенклатурные дачи: другая реальность
Дачные проблемы в СССР не касались людей при власти. Власть с недоверием посматривала на возрождение частнособственнических инстинктов у простых дачников, но сама номенклатура превращала дачи в загородные резиденции.
Писательские и чиновничьи усадьбы
Обласканный партией драматург Александр Корнейчук — герой социалистического труда, член ЦК, депутат и лауреат — обустроил себе резиденцию в Плютах под Киевом. Там он возвел по индивидуальному проекту (архитектором был, кстати, Владимир Заболотный — автор здания Верховной Рады) красивый двухэтажный коттедж с садом. А заодно провел от Обуховской трассы к своей даче асфальтовую дорогу.
Генеральские и маршальские резиденции
Еще со сталинских времен под Москвой в поселках Данная Поляна, Барвиха, Горки-6 были выстроены великолепные дачи для высокопоставленных персон. Вот дача одного генерала: 341 квадратный метр, 9 комнат, мрамор и гранит. Участок свыше 2 гектаров, пруд. Расходы на эту дачу составили 343 тысячи рублей.
У маршалов и дачи просторнее, и участки больше. Маршал Ахромеев жил в даче площадью свыше 1000 квадратных метров, а участок при ней был 2,6 гектара. Его коллега маршал Соколов имел дачу 1432 квадратных метра на участке более 5 гектаров. Секретарю ЦК Михаилу Суслову в 1953 году был выделен участок в 7 гектаров с 400 елями, 30 кленами и двухэтажным зданием площадью 2400 квадратных метров.
Солдатские письма в ЦК
О том, как шло возведение генеральских и маршальских дач в подмосковном Архангельском, в ЦК КПСС в 1957 году писали солдаты-строители, занятые на этих объектах:
«Просим извинить нас тов. Хрущев, что отрываем Вас от больших государственных дел. Но считаем, что, если мы будем молчать, это нанесет вред нашему движению вперед, строительству социализма в нашей стране. Дело в следующем: Мы, солдаты-строители Архангельской строительной площадки при военном санатории "Архангельское" Красногорского района Московской области, строим сейчас дачи маршалам Василевскому, Гречко, генерал-полковникам Желтову, Смирнову, Неделину и др. Всего предполагается строить в районе санатория "Архангельское" около двух десятков дач. Кроме того, уже построены ранее дачи маршала Конева, Мерецкова, Тимошенко и др., около десяти дач. Дачи все большие, двухэтажные, каменные. Участки отведены большие, по 2-3 гектара земли. Они огорожены высокими заборами, за ними собаки-овчарки. Окружающее население — колхозники и рабочие говорят: вот раньше здесь была одна усадьба князя Юсупова, а сейчас сколько стало "юсупят", советских помещиков. Мы считаем, что так концентрировать дачи не следует. Ведь сюда приезжают экскурсии, видят все, видят бывшую юсуповскую усадьбу, ныне музей, и видят десятки новых построенных и строящихся усадеб маршалов и генералов с домами для прислуг, гаражами, птичниками и др. хозяйственными постройками и большими садами. Кроме того, здесь же много дач министров, построенных ранее...»
Парадокс советской дачи
К 1980-м годам крупные советские города были окружены кольцом садовых участков. Там складывались традиции дачной жизни, чем-то напоминавшие дореволюционные, известные по произведениям вроде чеховских или горьковских «Дачников» или рассказу Леонида Андреева «Петька на даче».
Власть с недоверием посматривала на возрождение частнособственнических инстинктов, но ничего уже поделать не могла. Так сложилась парадоксальная ситуация — бедная по меркам западного мира страна была населена людьми, имевшими фактически по два жилища. Это было одной из непонятных для внешнего наблюдателя странностей системы — бедные люди, но владельцы dacha.
Шесть соток стали не просто площадью участка, а фрагментом потребительского идеала советского человека. Каждый житель СССР мечтал владеть квартирой, автомобилем и дачей. Обладавшие этим набором люди считались состоятельными по меркам Союза. Сберкнижка, драгоценности, ежегодный отдых на юге шли уже дополнением к высокому статусу.
Но «советская мечта» зачастую оставалась недостижимой для большинства. Теми же шестью сотками разжиться было не так просто. В начальной школе учительница могла спросить: «У кого, ребята, есть дачи?» — и для тех, кто не мог поднять руку, это становилось источником неловкости и стыда.
Дача как спасение
Для семей инженеров с уральских НИИ, для рабочих заводов, для учителей и врачей садово-огородные три, четыре или шесть соток становились жизненно важным подспорьем. Когда мясо с маслом выдавалось по талонам, из прочих деликатесов оставались только картошечка-помидорчики-клубника с садово-огородных участков.
Это было не роскошью, а необходимостью. Дачи спасали от голода, обеспечивали витаминами, давали возможность сделать заготовки на зиму. Банки с огурцами, помидорами, компотами, варенье из ягод — все это было результатом изнурительного труда на дачных сотках.
Социальное значение дачи
Дача в СССР выполняла множество функций:
- Экономическую — обеспечение семьи овощами, фруктами, ягодами в условиях дефицита
- Психологическую — возможность почувствовать себя хозяином, создателем своего мира
- Социальную — место общения, формирования дачных сообществ
- Рекреационную — отдых от города, пусть и в форме тяжелого физического труда
- Идеологическую — «выплеск» энергии в безопасное русло
Наследие
Такое могло существовать только при «развитом социализме» с его минимальными налогами на недвижимость и дешевой электроэнергией. Поскольку дачные земельные участки находились исключительно в пользовании, никаких правоустановительных документов по ним не выдавалось.
В 1990 году стартовала длительная земельная реформа, которая не могла обойти и дачный сектор. 24 декабря было восстановлено право частной собственности на землю. В декабре 1992 года Борис Ельцин подписал закон, согласно которому граждане РФ получили право продавать другим гражданам РФ «земельные участки для ведения личного подсобного и дачного хозяйства, садоводства, индивидуального жилищного строительства».
По подсчетам историков, в 1990-1996 годах количество дачников удвоилось. Именно на этот период приходится формирование большей части современного фонда загородных домов и участков.
Заключение
Садово-огородные участки стали одним из самых характерных феноменов советской жизни. Они воплощали парадоксы системы: формально запрещенная частная собственность, фактически существовавшая; изнурительный труд, называемый отдыхом; роскошь, доступная не всем, но являвшаяся необходимостью для выживания.
Три сотки, шесть соток, восемь соток — эти цифры были знакомы всем. На этих участках выращивали картошку, помидоры, клубнику. Отсюда и росли дети инженеров с уральских НИИ — на картошке и хлебе, с картошечкой-помидорчиками-клубникой в качестве витаминной добавки. Тощие и нескладные, но с детства знавшие цену труду на земле и вкус собственноручно выращенных овощей.
Дача стала символом советской эпохи — настолько значимым, что слово «dacha» вошло в английский язык без перевода. И хотя сама эпоха закончилась, наследие тех шести соток продолжает жить в миллионах участков по всей России, в традициях выезжать на выходные за город, в умении выращивать овощи и делать заготовки на зиму.
Вернуться к главе Глаза открылись