Глаза распахнулись. Я возлегал

Глаза распахнулись. Я возлегал в оазисе*. Два веселых бедуина заигрывали со стюардессками в синих паранджах с бейджем «Аэрофлота». Ага! Рядом аэропорт. Точно. Я услышал шум турбин. Явственный, громкий, не прекращающийся.

Самолет!

Cпасен! Ура!

На меня ливнем хлынула избавление от морока. Я захлебнулся.

Натурально захлебнулся. На меня кто-то лил воду.

Я закашлялся, задергался, вытаращил глаза и увидел ведро в руках бородатого мужика. Дядька в униформе поливал меня водой. Сбоку тарахтел джипарь с водилой в каске.

Опять военные.

Заметив мое шевеление, водила спрыгнул на песок, подбежал ко мне, пнул поддых. Я охнул, в момент оказался перевернутым на живот и упертым мордой в песок.

Связали руки за спиной, отволокли к джипу, швырнули в багажник*. При ударе грохнулся головой и, кажется, потерял сознание.

Вскоре глаза открылись и проморгались. До ушей донеслись тарахтенье мотора и обрывки фраз, произносимых, кажется, на французском. Речь была похожа на журчание струи в писсуаре.

Кто такие?

Ответ не нашелся. Шевелить мозгами не получалось. Я поглазел на мятый борт, перевел взгляд на тучки и… пробкой от шампанского вылетел прочь. Летел недолго. Секунду. Может меньше. Однако успел зафиксировать столб огня под кувыркнувшимся джипом, вояк, вылетевших за мной, и кучу гальки, на которую приземлился.

Я пропахал по гальке лицом, ударился и снова потерял сознание.

Очухавшись, сообразил: опять опасность и война.

– Как сам? – поинтересовались рядом.

Я повернул голову на голос и увидел драного дядьку с автоматом в руке и биноклем на пузе. Дядька сидел верхом на огромном валуне, метрах в пятнадцати, и смотрел прямо на меня.

– Девка где? – продолжил интерес дядька.

– Какая?

– С тобой была.

– Не знаю.

– Как это не знаю? Вы вдвоем шли.

Я не стал отвечать. Было без разницы, куда подевалась Вера и что с ней стряслось.

– Лучше развяжи, а? – жалестно попросил я дядьку. Собственные связанные руки представляли больший интерес, чем пропавшая девица.

Дядька спрыгнул с валуна и подошел ко мне. Потрогал веревку на запястьях, оценивая качество связки, потом перевернул с живота на спину.

– Хорр-ро-шшо, – резюмировал дядька, ладошкой хлопнул по плечу: – Ладно, чудилка. Пока тут полежи.

Подпрыгивающей походкой направился к валявшимся у джипа бойцам. Обшарил карманы каждого и всё найденное тщательно рассматривал. Со стороны был похож на ученую ворону. Любая блестящая безделушка – зажигалка, ручка, портсигар – приковывала его внимание. Он хмурился, шевелил губами, чмокал, переправлял находку в карманы шаровар. Папироски и сигареты – ну, точно, ворона! – потрошил и развеивал по ветру. Закончив досмотр трофеев, дядька вернулся ко мне.

Вздохнул тяжко: «Точно, пацан» и пнул меня сапогом. В глазах потемнело. Я простонал самое грязное ругательство, какое смог вспомнить, перевернулся на бок, на живот, опять на бок. В голове раздался щелчок. Изображение погасло. Звук исчез.

Внимание! Далее следует текст с ненормативной лексикой

Продолжение с нормативной лексикой здесь