Никуда никому

Никуда никому убежать не удалось. Тра-та-та! Тра-та-та!!!

Танкисты автоматными очередями рассекли обоих пэтэушников. Остальные пассажиры попадали кто где и затихли.

Я тоже вжался в песок. В голове долбилось: «неможетбыть! неможетбыть! неможетбыть!» Перед глазами мелькало одно и то же. Пэтэушники, взмахивающие руками и падающие как марионетки, валящиеся на песок как бескостные куклы.

Это смерть.

Впервые в жизни я оказался очевидцем убийства. Смесь ужаса с отторжением реальности обволокла сознание. Внутренности переплелись в комок и полезли наружу. Я насилу подавил волну, нет, цунами тошноты. За первым накатом тошноты последовал второй, послабее. Потом третий, умеренный. Четвертого почти не было.

Я приподнял голову. События шли своим чередом. Танкисты стояли у машины. Напротив переминались с ноги на ногу четыре голых женщины. Поодаль мялись три мужика, одетые.

Командир принялся за свое. Массируя рукой член, приблизился к одной из женщин, кивнул ей, мол, давай сама. Женщина легла на тряпку, полусогнула в коленях и широко раздвинула ноги. Танкист, не прекращая онанировать, встал над ней. Где-то через минуту он прекратил теребить танкистское достоинство. Отвел руку в сторону, член завис на полчетвертого. Был как бы готов как бы к вхождению в чужую плоть. Танкист принял упор лежа, пристроился к женскому лону и, по-собачьи поерзав, начал совершать поступательные движения.

Фрикционировал бодро и даже мощно. Женщина перемещалась по тряпке взад-вперед с заметной амплитудой и постанывала от получаемого, несмотря ни на что, удовольствия. Через минуту она приобняла насильника, чем вызвала бурю эмоций у стоявших рядом танкистов. Жестикулируя и похохатывая, они что-то покрикивали товарищу. Даже кинули патрон в его потную задницу.

Пленники смотрели на творящееся безобразие не шевелясь.

Минуты через две совокупляющиеся кончили, обоюдными стонами вызвав прилив энтузиазма у военных и оторопь у плененных. Как только насильник поднялся и взял в руки автомат, его друзья поскидывали одежду и в момент овладели женщинами, отдавшимися безропотно и молча. Я сполз с бархана вниз, зацепился взглядом за гранату, валявшуюся рядом. Что делать? Взять в руки, выдернуть чеку, как на уроке начальной военной подготовки*, и метнуть в сторону врага? Поможет? Возможно.

Я взял гранату, подержал на весу... отложил. Не поможет. Никому. Пусть идет чередом без вмешательств с моей стороны. Может, кому-то хуже, но мне не нужны посмертные подвиги. Я всего лишь хочу жить, никому не мешая... и, похоже, не помогая…